4.ПОЧЕМУ ОДНИ ДОЛЖНЫ СТРАДАТЬ БОЛЬШЕ ДРУГИХ?

От редакции: мы продолжаем знакомить читателей с разделами очень поучительной
 брошюры Меира Мучника «Неидеальный мир идеальных возможностей».

 Трудные задания - для сильных людей

Но почему одному человеку должно быть хуже ради того, чтобы у другого была возможность ему помочь? Разве это справедливо?

Быть может, теперь нам удастся немного понять и эту сторону вопроса — вернее, скорректировать постановку самого вопроса, что позволит взглянуть на дело несколько иначе.

В последнее время мне довелось посетить несколько людей, находящихся в трауре по умершим близким родственникам. И не только по старым родителям, что "нормально", но и по таким, потеря которых воистину трагична. В одном случае у человека, которому тридцать с чем-то, внезапно умерла жена, оставив его с целой оравой детей, включая новорожденного. В другом случае внезапно умер двадцатилетний юноша, сын давно знакомых мне хороших людей. Я не могу себе представить, как можно перенести такую потерю, а в первом случае и как отцу на практике справиться с детьми без жены. И я ожидал увидеть их в слезах и прострации.

Однако на деле, по крайней мере, внешне, они держались довольно спокойно, даже немного улыбались, с ними можно было вести "нормальный" разговор. Конечно, им должно быть трудно, но они, похоже, каким-то образом, да справлялись.

Что напоминает и мой собственный опыт потери отца. Жизненные обстоятельства сложились так, что удар был не таким тяжелым, каким мог быть, и было чувство, что в глазах других мои страдания были гораздо большими, чем на самом деле — слава Б-гу.

Если все эти наблюдения действительно улавливают какую-то закономерность в жизни, то похоже, что люди, которые на практике проходят через тяжелые испытания, страдают при этом меньше, чем кажется другим — потому что Б-г дает им особые силы, чтобы сумели справиться. Нет, я сам не хочу страдать, Б-же упаси, но я не могу себе представить, как можно с этим справиться, именно потому, что это не для меня, не в этом моя роль, поэтому Б-г и не дал мне необходимых для этого сил, и потому на месте тех людей я бы действительно не справился и был бы сломлен. Но у меня другая роль, в которой все, что от меня требуется — это вообразить, через какие тяготы проходят они, сочувствовать и помогать им — и так быть хорошим человеком. Поэтому Б-г мне дал силы, достаточные только для того, чтобы вообразить чужие страдания — а это ведь тоже не очень приятно, так я хотя бы частично отождествляюсь с пострадавшими и ощущаю их боль — сочувствую им. Тогда как у них самих еще более трудная роль — пройти через это самим, на практике. Но им и Б-г помогает больше, дает больше сил. Таким образом, каждый оказывается в состоянии справиться с теми трудностями, которые выпадают на его долю.

Но все-таки, если цель их страданий только в том, чтобы дать возможность мне посочувствовать и помочь, все равно несправедливо, зачем этим людям вообще страдать ради меня? Или для них самих тут тоже есть цель?

Похоже, что да: при желании можно отнестись к трудностям и невзгодам как к препятствиям на спортивной трассе, преодолевая которые, человек растет и развивается. Известно, что в экстремальных ситуациях человек может оказаться способным на действия, которые никогда не думал, что ему по плечу: чрезвычайно быстро бежать, очень высоко прыгать и т.д. Потому что крайняя нужда его мобилизует и выявляет давно заложенные силы, которые до сих пор дремали, а теперь настало время их использовать. Мы еще обсудим парадокс войны: несмотря на все ужасы, это также время максимальной мобилизации общества и особого подъема энергии и эмоций, в целом жизнь наполняется особым смыслом — именно потому, что находится под угрозой. И многие потом даже гордятся опытом жизни в такие времена, и чувствуют ее более богатой, чем жизнь тех, кто "не нюхал пороха"[8]. То же справедливо и в отношении каждого индивидуума с его личными трудными ситуациями, потерями и т.д.

Хотя, конечно, люди сами должны решать, как относиться к своим трудностям, и не мне их учить, я могу им только посочувствовать и постараться помочь. И сам я тоже на такое не напрашиваюсь — как не напрашиваюсь на любую трудную работу, с которой не знаю, могу ли справиться. Б-г распределяет роли, и Он решает, кто на что способен. И те, кому выпадает сложная роль, обычно оказываются людьми, которым Он также дал особую силу, чтобы с ней справиться. Таким образом, у каждого есть задание, которое дает ему шанс расти и творить добро: то самому проходить через собственные испытания, то сочувствовать и помогать другим.

"Счастливее" и "несчастнее" - в наших глазах

Или возьмем бедность и трудные условия жизни. Какие бы сложности мы ни испытывали, все равно мы принадлежим к весьма везучему меньшинству: миллиарды людей в таких местах, как Африка или Индия, живут в нищете и вообще в условиях, которые мы не вынесли бы. А они как выносят всю жизнь?

Похоже, что Б-г дал им нужную для таких условий выносливость. Более того, поскольку для них это не просто тяжелый период, а постоянная ситуация, Он сделал так, чтобы в их восприятии это было так же "нормально", как мои жизненные условия для меня. Разве они не хотят жить, как я? Они бы не возражали. Это было бы приятно. Но для них это такая же мечта, как для меня — выиграть миллион долларов, жить в вилле и ездить в Швейцарию, когда захочу. Это было бы хорошо, но могу прожить и без этого — и действительно живу.

А те, кто действительно обладают миллионами, живут в виллах и отдыхают в Швейцарии — они счастливее меня, их печенье слаще? Похоже, что нет. Для них та жизнь такая же "нормальная", как моя для меня. Ибо та жизнь приносит с собой свои испытания и проблемы, о которых я даже не догадываюсь, пока сам туда не попал. Большие деньги зарабатываются в большом бизнесе или звездами эстрады или кино, спортсменами, политиками и т.п. У всех таких людей очень сложная жизнь: безумный график, колоссальные давления, приставание массы незнакомых людей, невозможность уединиться и т.д. Американский президент известен как "самый могущественный человек мира", но и его работа известна как "самая трудная в мире".

Действительно, я слышал пару раз, как такие люди говорили: "Хорошо хоть деньги не проблема!". Для них деньги — это не роскошь, которой можно наслаждаться, как хотел бы я, а просто отсутствие еще одной проблемы, благодаря чему их жизнь... сносна! А то со всеми другими проблемами, что у них есть, если бы еще вдобавок не было денег, тогда было бы невозможно справиться. А так — хотя бы деньги не проблема, и справиться могут. Как я могу сказать: по крайней мере, здоровье не проблема — и волноваться по поводу тех проблем, которые есть.

Так что на самом деле большинство людей не являются ни особенно несчастными, ни особенно счастливыми. Для каждого его жизнь — более-менее "нормальная", умеренно приятная, но не без проблем, с которыми, впрочем, можно справиться, а также использовать их для духовного роста и обогатиться опытом. У некоторых проблемы и испытания труднее — но им также Б-г дает больше сил и выносливости, чтобы справиться с такой жизнью, а потом они часто гордятся своими достижениями и опытом, чувствуя, что жили более осмысленно. Это относится в равной мере к богатым и могущественным людям и к ужасно бедным, у каждого свои испытания.

Единственная между ними разница — в восприятии. Люди думают, что те, кому "хуже", страдают больше, а кому "лучше" — больше наслаждаются. Богатые думают обо мне, как я думаю о тех бедняках в "третьем мире", а те, в свою очередь, думают обо мне, как я думаю о богачах.

А все потому, что люди друг от друга далеки, и издали все кажется более преувеличенным и раздутым, чем есть на самом деле: и страдания, и наслаждения. То есть там лучше, где нас нет — или хуже, в зависимости от стереотипа. У меня жизнь "нормальная", а у других — либо ад, либо рай[9]. Даже когда люди физически в одном месте и видят друг друга, все равно могут получать такие неточные впечатление о взаимной жизни, ибо пока действительно не влезешь в чужую шкуру и не поживешь его жизнью, то не ощутишь и не поймешь до конца.

Но надо ли развеивать эти миражи и раскрывать людям глаза на то, что другие на самом деле не такие несчастные или счастливые?

Необязательно.

Что касается кажущегося чужого счастья, то, быть может, действительно стоит осознать его иллюзорность. Ведь результат здесь — только зависть, а если и стремление самому достичь того же, то и это часто безрезультатно, да и в любом случае, счастья не приносит, а только отодвигает горизонт. Как гласит традиция, еш ло моне роце маатаим — "Есть сто [рублей] — хочешь двести". Скорее Б-г сделал этих людей более счастливыми в наших глазах именно как испытание, и наша задача — осознать, что это мираж, и быть довольными тем, что уже имеем (самеах бе-хелко). Ибо, как гласит также традиция, эйн аниут эла бе-даат — "бедность только в восприятии", которое, следовательно, может быть скорректировано.

Но с другой стороны, возможно, Б-г неспроста создал видимость чужого счастья: если бы люди знали, что все старания преуспеть большего счастья не приносят, и не питали бы надежды на лучшее, то махнули бы рукой и вообще ничего бы не делали, зачем зря потеть. А нам все-таки нужен мир, в котором люди стараются делать свое дело хорошо. Для чего необходим идеал, к которому они бы стремились, даже если он на самом деле недостижим — главное, что вдохновляет на какой-то рост. В духовной сфере это явно так: идеальная праведность, доброта и ученость невозможна, но к ней следует стремиться, и любой достигнутый уровень — лучше, чем ничего. Но и в материальной сфере тоже Б-г все-таки хочет, чтобы люди работали и процветали, так что стимулы к этому полезны.

А что касается чужого страдания, которое кажется тяжелее моего, то, как уже сказано, это явно устроено Б-гом с целью: независимо от реальной тяжести его страданий, мне они должны представляться невыносимыми потому, что мое дело — посочувствовать и помочь, и так быть хорошим человеком. Не то, что моя помощь на самом деле не нужна — она нужна. Но если бы я не думал, что человек так отчаянно нуждается, то и не побежал бы так быстро помогать. Ведь это, в конце концов, стоит времени, денег и усилий, которых вообще-то жалко. Поэтому чужое страдание должно казаться мне невыносимым и нужда отчаянной, чтобы почувствовал необходимость и срочность всех затрат. А также, чтобы ценил собственную ситуацию, что сам не так страдаю и бедствую, и благодарил за это Б-га, и молил и дальше от такого охранить. А также потому, что чем более глубокие эмоции я испытываю, и чем активнее действую, тем более интенсивна моя жизнь и дело совершенствования мира, и тем большее воздействие это оказывает на меня самого, и тем лучше я сам становлюсь.

 Итак, теперь можем даже ответить хотя бы в общих чертах, почему один человек страдает больше другого. Ответ такой: это вовсе не обязательно так. Мне кажется, что тот человек страдает, потому что Б-г создал такую видимость — чтобы дать мне возможность посочувствовать, помочь и быть хорошим человеком. Но сами люди необязательно несчастнее или счастливее меня; в целом трудности, проблемы и испытания распределены более-менее равномерно, и нет больших поводов подвергать сомнению справедливость Б-га. Жизнь богатых и могущественных на самом деле не легче, чем жизнь нищих. У них в жизни разные роли, и Б-г дал им разные инструменты, включая и условия жизни, и способности в этих условиях справиться со своими задачами.

Так что вопрос, почему одни страдают больше других, на самом деле не более сложен, чем вопрос, почему у людей разные профессии, почему один врач, а другой полицейский. Ведь это тоже разные степени трудности — а также разные доходы, и тут тоже можно было спросить, почему один должен трудиться больше другого или зарабатывать меньше.

И ответ такой же: эти различия на самом деле не так уж велики, как может казаться. Большинство из нас находят свое дело более-менее сносным, а многие и откровенно любят свою работу — даже когда другим это непонятно. Врачи любят спасать жизни — хотя лично я не понимаю, как их не коробит от крови, ран, болезней и страданий, которые им постоянно приходится лицезреть. Многие люди по своей натуре любят борьбу и экстремальные ситуации, такие становятся полицейскими и солдатами — хотя лично я не люблю ранить и убивать других и подвергать опасностям себя, так что не понимаю, чего тут приятного. Традиция гласит, что если человек по своей природе любит кровь, то пусть становится обрезальщиком (моэль) или ритуальным забойщиком скота (шохет). Оба этих дела считаются в еврейском религиозном обществе необходимыми и святыми, и предоставляют этому человеку правильный способ проливать кровь. Лично я не люблю смотреть на обрезание и обычно отворачиваюсь, но многие вполне хорошие люди, похоже, любят на это смотреть. А я люблю заниматься изучением и анализом тем, которые другие находят скучными. Так что Б-г создал каждого из нас специально для своего дела, с характером, для которого работа будет приятной. Она может быть сложной, но в то же время доставлять достаточно удовольствия, чтобы жизнь в целом была сносной и даже хорошей[10].

Блаженство Адама — иная жизнь, заработанная и утраченная

Да, но ведь был когда-то мир, в котором зла и страдания действительно не было — когда Адам находился в Эденском саду, до того, как согрешил и был оттуда изгнан. Тогда действительно было не нужно многое из того, что есть сейчас. Похоже, что Адам просто сидел в саду, без дома, ибо погода была идеальной, как и окружающие его люди и животные, да и ему самому было нечего прятать, даже самый личный и частный акт он проделывал у всех на виду. Пища росла на деревьях, зла и страдания нигде не было, а значит, некому было помогать и не с кем бороться. Еще не было тягот воспитания детей, значит, и не надо было о них особенно заботиться (первые двое родились еще там). Тем не менее, Адам явно не умирал от скуки, и нигде не сказано, что он был как-то недостаточно чувствительным и деятельным. Напротив, согласно традиции, он находился на гораздо более высоком духовном уровне, чем мы. Так о той жизни мы и мечтаем, почему же Б-г не поместил нас там?

Во-первых, если это так, то получаем простой ответ на сам вопрос, почему мы не там, и почему мир полон зла и страданий: Адам согрешил и в результате этого пал и он сам, и весь мир утратил то райское состояние, и теперь должен быть исправлен. В этом и заключается задача каждого из нас: вносить свою лепту в процесс исправления того падения и совершенствования мира.

Но почему тогда мы должны расхлебывать то, что заварил Адам? Он испортил мир, пусть он и исправляет, а мы хотим в Эден.

Ответ такой: в традиции содержатся намеки на то, что сам Адам был создан не в Эдене, а изначально был помещен за его пределами, и только потом в него вошел — и физически, и в духовном плане. Ибо, как сказано, жизнь в Эдене была не только физическим блаженством, но и в духовном плане была гораздо возвышеннее. Значит, изначально он был на более низком уровне, но потрудился и достиг высокого, необходимого для допуска в Эден. А поскольку от его состояния зависело и состояние всего мира, должно быть, и мир был изначально создан несовершенным, а Адам своим тяжким трудом привел его к совершенству. А значит, что когда потом согрешил и пал вместе с миром, то разрушил то, что сам и построил.

Таким образом, изначально Адам был в той же ситуации, что и мы: помещен в неидеальный мир с целью — совершенствовать его и себя. Что и сделал, хотя потом не удержал достигнутое[11]. А теперь у нас та же задача, с той разницей, что она поделена между всеми, и каждый вносит свою скромную лепту, тогда как Адаму она была дана одному целиком. Кому-то еще завидно?

А что об утерянном рае Адама мы и мечтаем — это верно. Но мы уже продемонстрировали, что для нас, какие мы есть, жизнь в этом мире может быть осмысленной и приятной только при наличии недостатков, которые можно было бы исправлять. Идеальным миром мы не смогли бы насладиться — более того, мы нашли бы его смертельно невыносимым. Поэтому достижение полного совершенства неизбежно означает конец жизни, такой, какой мы ее знаем. Для того, чтобы наслаждаться тем идеальным миром — а не процессом его достижения — нам придется полностью измениться. Что, конечно, случится, Б-г нас переделает, как надо.

Но пока мы такие, как сейчас, в мире есть зло и страдание именно потому, что только в таком мире мы и можем жить. Потому что мы созданы именно для нашей роли — решать проблемы и совершенствовать мир, и это мы любим делать, и имеем для этого идеальные возможности в этом неидеальном мире.